Александр Борисович Гольденвейзер часто играл фортепианные дуэты со своим любимым учеником, профессором Григорием Гинзбургом. Один раз они записывали Сюиту для 2 ф-но Рахманинова. Как хорошо известно, при записи очень желательно играть чисто. В противном случае надо делать необходимые дописки. Гольденвейзер очень переживал после своих выступлений, которые всегда считал неудачными, и,конечно, был глубоко неправ. Но на этот раз он играл не лучшим образом: было довольно много фальшивых нот. Звукорежиссер, производивший запись, зная об этом свойстве Александра Борисовича, заранее договорился с Гинзбургом, который играл всегда исключительно точно, что, когда он будет просить делать необходимые коррективы в записи, он, чтобы не обижать и не огорчать излишне А.Б., будет говорить, что все фальшивые ноты в записи делал Гинзбург. Тот согласился.
Началась запись. Через несколько минут звукорежиссер остановил их и сказал в микрофон: «Профессор Гинзбург, вы здесь ошиблись, перепишите, пожалуйста». Переписали, на этот раз благополучно. Но вскоре подобная ситуация в другом месте. Опять последовало то же самое. Опять было сказано, что проф.Гинзбург сыграл нечисто. Через несколько минут повторилось еще раз, уже в другом месте, и так довольно много раз. Каждый раз следовала одна и та же фраза: «Профессор Гинзбург, вы опять ошиблись». Наконец Александр Борисович закричал недовольно: «Гриша, почему ты не подготовился к записи?!?!»